Согласно статистике Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ ООН), на 1 января 2006 года по всему миру насчитывается около 21 миллиона беженцев, вернувшихся на родину гражданских лиц, которые все еще нуждаются в помощи, лиц, перемещенных внутри страны, лиц, ищущих убежище и лиц без гражданства. Однако в этих цифрах отражены только те, кто так или иначе пользуется поддержкой УВКБ ООН. Истинное число беженцев точно установить невозможно.
Тем более никто не может установить количество так называемых «нелегалов», то есть людей, проживающих без какого-либо официального разрешения в стране, гражданством которой они не обладают. Согласно оценкам, обнародованным Федеральной миграционной службой РФ, число зарегистрированных ею в России нелегальных мигрантов в 2005 году составляло более 4 миллионов человек. Однако ФМС исходит из того, что в целом в стране проживает не менее 15 миллионов людей без статуса, установленного законом (в первую очередь это выходцы из бывших советских республик).
По мере увеличения миграционных потоков процедуры оформления статуса для легального проживания усложняются и в результате становятся (и уже стали) непреодолимым препятствием для существенной части мигрантов. При этом в ответ на растущее число «нелегалов» разрабатываются все более жесткие меры контроля — от усиления пограничного режима до массовых депортаций.
После падения Берлинской стены страны Западной Европы создают новую систему изоляции для нелегальных мигрантов, направленную на их устрашение и на эффективность массовых депортаций. Еще в 80-е годы в Германии иностранцы, ожидающие депортации в местах заключения, составляли редкое исключение, но за несколько лет положение изменилось коренным образом. Шенгенское соглашение на европейском уровне и многочисленные национальные запреты установили в пределах Европейского союза режим, ограничивающий как никогда свободу передвижения и перемещения [Например, законы федеральных земель Германии позволяют полиции арестовывать лиц, подозреваемых в намерении нарушения общественного порядка, а на практике этими лицами чаще всего оказываются разного рода субкультурные маргиналы, мигранты и др.]. За минимальный срок Евросоюз превратился в «Крепость Европу», как его называют критики нового жестокого пограничного и контрольного режима.
Совершенно новым явлением в контексте борьбы с нелегальной иммиграцией (источником которой в немалой степени стали страны развалившегося Советского Союза, а также бывшая Югославия) оказались специальные центры временного содержания для мигрантов, созданные по образцу настоящих тюрем. В январе 1994 году открылась самая крупная на сегодня западноевропейская депортационная тюрьма в e километрах от маленького городка Бюрен в Германии. Общественный транспорт туда не ходит, и поэтому коммуникация с внешним миром, родственниками и адвокатами сильно затруднена. В этой тюрьме размещены до 600 заключенных-мужчин. Заключенные-женщины находятся в спецтюрьме в городе Нойсс. Другие крупные депортационные тюрьмы расположены в Берлине, в Эйзенхюттенштадте на польской границе и в других городах. Кроме того, в некоторых землях Германии по-прежнему практикуется размещение мигрантов в обычных тюрьмах.
Арест и последующее размещение в депортационных тюрьмах сроком максимум на шесть месяцев с возможным продлением еще на 12 месяцев производятся по решению суда вследствие запросов местных управлений по делам иностранцев. Правда, последние зачастую обращаются сначала к полиции с требованием ареста, и только затем следует запрос в адрес местного суда.
Несмотря на то что мигранты, ожидающие депортации, в юридическом смысле не отбывают наказания, фактически они находятся в самом настоящем тюремном заключении. Более того, их практически лишают права на адвокатскую защиту, так как у них при аресте изымаются наличные деньги для оплаты предстоящей депортации, что лишает их возможности оплатить услуги адвоката, а закон о бесплатной адвокатской помощи на них не распространяется.
Депортационная тюрьма в Бюрене довольно быстро прославилась своим суровым режимом, произволом и даже пытками. Несколько заключенных погибло вследствие халатности персонала [Большинство надзирателей таких тюрем наняты по частным контрактам и не являются профессионалами правоохранительных структур] и отказа предоставить медицинскую помощь.
На заключенных без документов оказывается особо сильное давление с тем, чтобы они указали свои данные для оформления новых документов, необходимых для депортации. В случае отказа от сотрудничества с персоналом они нередко подвергаются самым настоящим пыткам. В Бюрене, где тюрьма находится в буквальном смысле в лесу, намного труднее контролировать обращение с заключенными, чем в местах, расположенных недалеко от крупных населенных пунктов с соответствующей правозащитной инфраструктурой.
Помимо тюрем, в Европе существуют и так называемые депортационные центры. По инициативе Германии они были открыты вблизи внешних границ ЕС — сначала в Польше, а затем в Чехии, Словакии и странах-кандидатах на вступление в ЕС. Как правило, это бывшие казармы или общежития, переоборудованные для временного проживания. Фактически во многих таких центрах не существуют ограничения по сроку содержания. Там размещают мигрантов, которые ждут разрешения на убежище или которым уже было отказано в политическом убежище, но по тем или иным причинам (отсутствие документов, запрет на депортацию из-за сложной политической обстановки или войны и т. п.) их невозможно депортировать. Кроме того, например, в Германии отрабатываются и практикуются методы по принуждению мигрантов к «добровольному возвращению» в страну происхождения. Правда, все эти меры не достигают запланированного результата и мало кто соглашается на «добровольное возвращение».
Условия жизни в депортационных центрах строго регламентированы. Жители этих центров не имеют права заниматься наемным трудом, и их содержание полностью зависит от государственных субсидий. Из-за отсутствия собственных средств они с трудом поддерживают контакты с родственниками или адвокатами, дети не всегда имеют возможность посещать школу, для обращения к врачу требуется специальное разрешение. Нередко установлены видеокамеры для обеспечения круглосуточного контроля, и таким образом обитатели депортационных центров полностью лишены сферы приватности и возможности для проявления любой гражданской активности. В итоге создается реальное ощущение бесперспективности проживания в подобных центрах, и жизнь нелегала для многих становится куда более привлекательной. По данным статистики, поток мигрантов не уменьшается, сокращается лишь количество тех, кто приобретает легальный статус по установленному законом пути.
Расширение ЕС привело к разработке новых методов борьбы с нелегальной иммиграцией. В каждое важнейшее ведомство, соприкасающееся с проблемами миграции, назначены советники из государств ЕС. Только в Венгрию в 2001 году были посланы дополнительно 150 советников и контактных лиц по проблемам беженцев, внешней границы и высылки. На строительство лагерей, укрепление новой внешней границы и перемещение сил пограничной полиции вступающие в ЕС страны получили в 2001 году щедрое финансирование.
Под словом «лагерь» понимаются все виды мест заключения и компактного проживания мигрантов. Однако у лагерей, расположенных вдоль внешней границы ЕС, есть некоторая специфика. К примеру, в сборных лагерях в Венгрии и Польше размещают лица, ищущие убежища в любом уголке этих стран. То есть всех стремящихся получить убежище в стране заранее возвращают на внешнюю границу.
Надо понимать, что люди, размещенные в этих лагерях, могут потерять свой хрупкий статус ищущих убежище, если даже ненадолго покинут эти определенные им места (например, чтобы сделать покупки или посетить адвоката). Их всегда и везде караулят власти, ответственные за высылку.
А пограничная полиция обладает особыми полномочиями в пограничных районах, и если она задерживает там беженцев, то высылает их в течение 48 часов. Такова пресловутая практика высылки, которая и в ЕС, и во вступающих в него странах трактуется одинаково.
Сооружение приграничных лагерей означает, что нежелательным беженцев и мигрантов ожидает весьма ненадежное будущее в случае, если полиция вышлет их в соседние страны. Беларусь, к примеру, не имеет законов о защите беженцев. Нередко высылки беженцев за пределы ЕС происходят втайне. Так осуществлялись высылки в Беларусь и Румынию, однако со вступлением последней в ЕС внешняя граница будет теперь зафиксирована на украинской границе. И теперь Украина является форпостом «Крепости Европа».
С 2004 года Закарпатье граничит с тремя странами ЕС — Польшей, Словакией и Венгрией, а с 2007-го к ним прибавляется еще и Румыния. Именно через этот регион идет основной поток «нелегальных мигрантов» на Запад, и именно здесь, вблизи города Мукачево, находится самый знаменитый лагерь для беженцев на территории Украины. Формально задержанные не могут содержаться здесь более 30 дней, но многие тут проводят более полугода в ожидании своей высылки, причем в жутких условиях, не соответствующих никаким стандартам. Функция украинских лагерей в том, чтобы противодействовать дальнейшей миграции в страны Запада. А выдворение из Украины требует признания «нелегала» посольством своей страны. Эта процедура занимает много времени.
В Мукачево, в поселок Павшино или в недавно открытый образцово-показательный центр на пропускном пункте Чоп попадают далеко не все мигранты, задержанные при попытке пересечь границу. Многие из десятков тысяч «нелегальных мигрантов», которых ежегодно арестовывают в регионе, просто выдворяются за пределы Закарпатья. В других областях Украины тоже создаются центры временного содержания (например, в Сумах), но там статус таких центров и совсем не определен законодательно.
При этом в Украине существуют и более мягкие режимы содержания в центрах для беженцев и искателей убежища. В Одессе есть небольшой центр, в котором люди живут почти как в обычном общежитии. В октябре 2006 года на территории черниговского погранотряда открылся модернизированный изолятор для содержания нелегальных мигрантов. Он рассчитан пока на 24 человека и находится под надежным покровительством Красного Креста. В дальнейшем намечается ввести в эксплуатацию изоляторы наподобие черниговского во Львове и в Одессе…
И России не изолирована от общеевропейских «традиций».Уже два года назад в здании бывшей воинской части в Подмосковье был открыт первый депортационный центр. В Краснодарском крае есть три депортационных центра для содержания иностранных граждан и лиц без гражданства. Система только оттачивается. Впервые депортации происходили массово и «хорошо» организованно только в ходе антигрузинской кампании.
А о защите прав беженцев не приходится говорить вовсе.
Очень хочется надеяться на улучшение ситуации в связи с последними рекомендациями Комитета ООН против пыток. В ноябре 2006 года он призвал Российскую Федерацию не допускать депортаций и экстрадиций в те страны, для которых «существуют основания полагать, что человек окажется под угрозой пыток».
Но на существование специальных лагерей или центров для беженцев эта рекомендация никакого влияния не окажет.
И несмотря на заметные различия России и ЕС, несмотря на споры и разногласия, их многое объединяет, и в первую очередь то, что миграция и тут и там воспринимается исключительно как угроза. Значит, ожидать можно только ужесточения политики по отношению к мигрантам. Но самих мигрантов от этого меньше не станет.
Утэ Вайнманн